Друг Йорген и компания

Когда я пришла на занятия в первый раз и увидела, с кем я буду учиться весь месяц, то испытыла настоящий шок. Юным созданиям из Испании, Японии и США было по 19-20 лет, то есть все они за милую душу годились мне в сыновья и дочери. Я к этому никак не была готова, потому попросила перевести меня в любую другую группу, где есть люди постарше. Конечно, это был чистейшей воды дискриминационный выпад с моей стороны, но меня постарались понять, посмотрели мой тест и сказали - извините, никак не можем, у нас в старшей группе преподаватели стажируются. Что и говорить, я сама прекрасно знала, что тест я написала отвратно. У меня есть чудесная особенность - когда надо сосредоточиться, я теряюсь и начинаю во всем сомневаться. Все правила вскакивают со своих полок и в ужасе разбегаются по углам памяти. Короче, пришлось остаться.
На мое счастье, в группе появился серьезный парень из Германии 40 с лишним лет. Да и к этим детям я начала привыкать. Единственный недостаток, что все они знали язык хуже, чем я, но болтали очень уверенно.
Самой выдающейся личностью был Виктор-Эммануэль из Каталонии. Как его понимала наша замечательная преподавательница Мари-Клод, я не знаю. Я переспрашивала по нескольку раз, что бы он мне ни сказал, поэтому он меня возненавидел.
Тем же самым грехом страдала служительница церкви из Индии. Жуткий акцент, который вообще-то бесит - можно ведь постараться произносить правильно?
Вторая испанская подданная говорила неплохо, но не могла прочесть те самые слова, которые довольно успешно произносила.
Порадовал и соотечественник. Молодой джентельмен из Москвы за один год учебы в Бостоне так отвык от русского, что говорил по-французски с американским акцентом.
В общем, я была первой ученицей, пока, к концу второй недели, не поняла, что все худо-бедно прогрессируют, а я - наоборот.
К этому времени преподаватели, завысившие рейтинг старшей группы уехали, и меня позвали туда. Юри, милая японская студентка, захлопала в ладоши, что я к ним перехожу и чтобы окончательно меня убедить в правильности моего шага, серьезно сказала: "Мы здесь интересные темы обсуждаем, сегодня, например, - пенсии."
В старшей группе, действительно, все было по-взрослому, говорили все правильно, и мое чувство прекрасного не страдало.
Вот я с двумя своими преподавательницами и сокурсницей Барбарой, учительницей музыки из Австрии, которая, как и я решила провести свой отпуск, изучая французский.

Зато от прежней группы у меня остался друг Йорген, который изменил мои представлния о немцах. Во-первых, у него есть чувство юмора. Во-вторых, он очень трепетный и романтичный. В-третьих, безрассудный. Можете себе представить немца, который, завидев на ночной улице приближающийся микроавтобус, становится посредине дороги, объсняя, что возможно, этот шофер - его друг. Более того, это оказывается в самом деле так. Потом автобус с Йоргеном и другими людьми сопровождает меня, идущую по тротуару, и все одобрительно свистят и аплодируют удачному выбору Йоргена, то есть мне.

А потом все закончилось. На прощальной встрече все расчувствовались, поэтому фотографии все размытые.  А последняя так просто сквозь слезы, потому что мы исполняли на три голоса распевку Le coq est mort, le coq est mort, которой нас научила Барбара.